Здесь я буду публиковать черновики своей книги "Путь феи", которую начала писать еще в шестнадцати летнем возрасте (а может и раньше), которую я отредактировала и сейчас продолжаю писать. Может когда-нибудь опубликую ее в широком доступе 😸
На освещенной солнцем поляне росло крупное дерево, привлекавшее внимание своим необычным окрасом. Его гладкая ярко-голубая кора неярко светилась, а листья осыпались небольшими бирюзовыми вспышками.
Хруп-хруп… Хруп-хруп… Кора дерева, как яйцо с тянущимся к жизни цыпленком, захрустела и начала осыпаться…
Мгновение… и все вокруг осветила вспышка, свет которой, разнесся на несколько километров вокруг… А на земле в потухающих светлячках света, остался лежать ребенок – нежный карапуз в пышной траве.
Притягиваясь к телу младенца, закручиваясь в сложные спиральки, опадавшие светлячки создавали вокруг ослепительные узоры… Собираясь на его груди, волшебная энергия свечения расползалась по всему телу…
***
По солнечному весеннему лесу шли две женщины с большими корзинами трав и цветов. Собирательницы. В эту сторону леса их притягивал мощный природный дух, говорящий о высокой концентрации энергии в растениях.
Пройдя, через густой бор, они наконец-то выбрались на свободное пространство – поляну, освещенную ярким солнечным светом.
Но вместо ожидаемых сплетений энергии, им предстала поразительная картина: посреди высокой травы, в центре поляны, лежал человеческий младенец нескольких месяцев от роду.
- Варина, ты видишь, то же что и я?
- Да, Анара… Я вижу новорожденного ребенка… за несколько километров от разумных существ…
Женщины подошли поближе, и присели рядом с ребенком, рассматривая представшее им чудо. Ребенок же с интересом наблюдал за существами перед ним.
- Хм, девочка…
- Что это за побрякушка на ней?
- Это не побрякушка… нет, это нечто покрупнее… Слишком ценный металл и камешек совсем не простой…
- Так давай тогда снимем его? Не мы, так кто-то другой все-равно сделает это…
- Да, станет платой за спасение… - женщина потянулась к цепочке кулона, несколько раз прокрутила... пробежалась пальцами по хитрому плетению – ничего не пойму! Да где же застёжка? Хм, а украшение не так просто - запаяно прямо на ребенке… И через голову не снять – больно узкое… Нет, без специальных инструментов не выйдет… Ну, ничего, отнесем к Патрону, он снимет. Правда поделиться придется, но навар того стоит…
***
- За молчание – дополнительная плата, - ухмыльнулся мужчина лет тридцати в обтрепанной, как будто из листьев, куртке.
Расположив ребенка на подстилке из белой шерсти, человек склонился над беззаботно глядящим на него младенцем.
- Весело тебе? Да, повезло, что есть чем расплатиться за свою жизнь… за все надо платить… - пробормотал он и, закрепив цепочку кулона между двумя трубками, вставил полоску защитной пленки.
Открыв большой ящик и пробежавшись взглядом по разнообразию инструментов, мастер выбрал самый короткий резец и, активировав его, склонился над ребенком.
Ну-с, приступим… - вырвавшийся из резца тонкий луч, коснулся кулона…
***
Посреди леса выросло большое дерево с нежной голубой корой…
Пух… Взорвавшись голубыми брызгами, дерево явило ребенка, спрятанного внутри, в очередной раз, перенеся малыша в безопасное место.
***
- Чей это ребенок?
- Мы нашли его в лесу…
- Вы подобрали его в лесу?! Вы понимаете, что несете?
- Мы понимаем, что совершили самоволие, но когда шаманка увидела его… то сразу же приказала взять его с собой… Не в наших силах было противиться ей… - пролепетали сразу несколько голосов.
- Привести ее ко мне… Жрица ответит за то, что подвергает деревню опасности.
***
- Я не обязана ничего вам объяснять, - спокойно и веско произнесла женщина, прошедшая в комнату.
От неё исходила спокойная уверенность и накатывающее волнами тепло. С головы и до ног, её тело обтягивала прозрачная переливающаяся ткань, оставляя оголенными лишь лицо и пальцы рук. Грудь и бедра были окутаны коралловыми лоскутами. Просто и изящно – истинная жрица, непонятно какими судьбами, заблудшая в такую глушь.
***
10.03.2019
Раздался звонок колокольчика. Пройдя быстрым шагом на зов, Алим увидел хозяина, давно уже ставшего для него большим, чем просто работодателем.
- Алим Алексеевич, проветрите спальню и вытряхните, пожалуйста, бельё на морозе. И да, добавьте к меню на завтрак чего-нибудь молочного, - сказал ещё даже не мужчина, а скорее молодой парень в свободной ночной рубашке и вышел из комнаты.
Алим открыл большое деревянное окно, из которого открывался панорамный вид на ночной сад и полное отсутствие других домов на несколько километров вокруг. Через час взойдет солнце и небо окраситься в яркие бордово-оранжевые тона, затемняя деревья, стоящие перед ним. Мужчина всегда задавал себе вопрос: неужели строители специально искали такое место для дома, с которого восход солнца был бы настолько прекрасен, или это просто случайность? Хотя он давно уже понял, что в этом доме не может быть ничего случайного - здесь всё было на своем месте и играло какую-то свою, порой не понятную для простого обывателя, роль.
У него - два часа до того как Севастьян Виссарионович спустится к завтраку. И к этому моменту всё должно быть готово, потому, как даже просто завтрак был неотъемлемой частью важного целого, можно даже сказать, ритуала этого странного человека.
Кашету Алима Алексеевича можно было назвать дворецким этого дома, но это было не совсем так. Он не просто управлял всем домашним хозяйством и исполнял все личные поручения хозяина дома, он понимал, что был допущен к какой-то тайне, так как кроме него в доме больше никого не было – вся работа по дому лежала на нём. И мужчина хотел раскрыть её, хотя и показывал дельное безразличие, напоминая порой всё исполняющего истукана без чувств и эмоций.
Вытряхнув бельё и повернув дубовую ручку окна, он перестелил постель, пригладив шёлковое лоскутное покрывало на массивной кровати с высокими спинками из эбеновой древесины и намертво прикреплёнными к полу ножками на полностью свободном, не заваленном вещами, полу. Надо заметить, что в глаза бросалась не, сколько роскошь постели, сколько отсутствие какой-либо искуственности или синтетики, созданной человеком. Всё в этом доме было естественно и на своём месте, а потому гармонично, что ощущалась почти физически. И в этом была ещё одна загадка места, в которое попал Алим.
Это вышло случайно и даже до рождения мальца, хотя сейчас у него язык бы не повернулся так его назвать. После смерти матери, в свои семнадцать с половиной, Севастьян быстро повзрослел, тем более что отец незадолго до этого ушёл из дома, оставив сына одного. А учитывая, что ему осталась вся корпорация матери, решил, что его помощь и вовсе не требуется.
Алим знал, что этот дом был построен по плану матери Севастьяна: и точка на карте, и размещение комнат, и выбор мебели - всё было чётко по её задумке. И в этом трудно сомневаться - его мать была сильной, волевой женщиной, что, в общем-то, по её белокурой головке и нарочитой хрупкости и не скажешь. При этом Элеонора была удивительно скрытной, что, правда не влияло на её явную аристократичность и умение держать себя в обществе. Севастьян пошёл в мать и тоже таил в себе тайну, которую мужчина собирался раскрыть.
***
Адамантова Севастьяна Виссарионовича можно было назвать «богатым отшельником», но это было не совсем так. Двадцатипятилетний наследник Российской энергетической корпорации не реже раза в месяц посещал приёмы и званые вечера, на которых он вынужден был присутствовать ввиду своего статуса. Правда была одна странность: каждый раз сменяя костюмы ручной работы, он, тем не менее, всегда заказывал себе обычное такси – хотя и люкс класса, но всё равно это вызывало недоумение. Потому как даже все гости, которые приезжали в этот дом, были на своих машинах – роскошных и безукоризненных. Почему хозяин не заводил себе личного водителя Алим Алексеевич не понимал. Тем более, что в гараже стояла его любимая и очень недешёвая машина. Свою желтую Ferrari он выгуливал только тогда, когда уезжал по каким-то своим «особым» делам, при чём всегда сам сидел за рулём. Куда он ездил, знал только сам Севастьян.
Ещё одной странностью было то, что дома никогда не было гостей женского пола. Ни одной. Чем было вызвано такое отношение к дочерям Евы, Алим не понимал, хотя и сам, в свои сорок семь, был не женат и даже не задумывался о женитьбе.
И что интересно, дальше гостевого зала хозяин дома никогда никого не пускал. И причина была, правда и весьма необычная: помимо комнат вполне понятного назначения, таких как спортивный зал, библиотека или даже зимний сад, в доме были места абсолютно неизвестного предназначения, о смысле которых, можно было только догадываться. К примеру, какую роль могло нести помещение, в котором висели одни зеркала – большие и старые, но благодаря Алиму всегда в идеальном состоянии. Создавалось впечатление, что не зеркала покупались для комнаты, чтобы, к примеру, устроить гимнастический зал, а комната - для зеркал, так как все они были разного размера и формы, на разном расстоянии друг от друга и, что интересно, непременно касались пола. И если хозяин проводил там время, то пропадал надолго… Хотя чем, спрашивается, можно заниматься в пустой комнате с одними лишь зеркалами? Может он брал с собой книгу и читал? Или вообще, любовался своим отражением? Хотя нарцизцизмом сын Элеоноры не страдал, как и она сама, а чаще и вообще забывал о том, как выглядит. И лишь напоминание о важности сохранения имиджа основной компании заставляли его следить за своим внешним видом.
27.12.2018
На освещенной солнцем поляне росло крупное дерево, привлекавшее внимание своим необычным окрасом. Его гладкая ярко-голубая кора неярко светилась, а листья осыпались небольшими бирюзовыми вспышками.
Хруп-хруп… Хруп-хруп… Кора дерева, как яйцо с тянущимся к жизни цыпленком, захрустела и начала осыпаться…
Мгновение… и все вокруг осветила вспышка, свет которой, разнесся на несколько километров вокруг… А на земле в потухающих светлячках света, остался лежать ребенок – нежный карапуз в пышной траве.
Притягиваясь к телу младенца, закручиваясь в сложные спиральки, опадавшие светлячки создавали вокруг ослепительные узоры… Собираясь на его груди, волшебная энергия свечения расползалась по всему телу…
***
По солнечному весеннему лесу шли две женщины с большими корзинами трав и цветов. Собирательницы. В эту сторону леса их притягивал мощный природный дух, говорящий о высокой концентрации энергии в растениях.
Пройдя, через густой бор, они наконец-то выбрались на свободное пространство – поляну, освещенную ярким солнечным светом.
Но вместо ожидаемых сплетений энергии, им предстала поразительная картина: посреди высокой травы, в центре поляны, лежал человеческий младенец нескольких месяцев от роду.
- Варина, ты видишь, то же что и я?
- Да, Анара… Я вижу новорожденного ребенка… за несколько километров от разумных существ…
Женщины подошли поближе, и присели рядом с ребенком, рассматривая представшее им чудо. Ребенок же с интересом наблюдал за существами перед ним.
- Хм, девочка…
- Что это за побрякушка на ней?
- Это не побрякушка… нет, это нечто покрупнее… Слишком ценный металл и камешек совсем не простой…
- Так давай тогда снимем его? Не мы, так кто-то другой все-равно сделает это…
- Да, станет платой за спасение… - женщина потянулась к цепочке кулона, несколько раз прокрутила... пробежалась пальцами по хитрому плетению – ничего не пойму! Да где же застёжка? Хм, а украшение не так просто - запаяно прямо на ребенке… И через голову не снять – больно узкое… Нет, без специальных инструментов не выйдет… Ну, ничего, отнесем к Патрону, он снимет. Правда поделиться придется, но навар того стоит…
***
- За молчание – дополнительная плата, - ухмыльнулся мужчина лет тридцати в обтрепанной, как будто из листьев, куртке.
Расположив ребенка на подстилке из белой шерсти, человек склонился над беззаботно глядящим на него младенцем.
- Весело тебе? Да, повезло, что есть чем расплатиться за свою жизнь… за все надо платить… - пробормотал он и, закрепив цепочку кулона между двумя трубками, вставил полоску защитной пленки.
Открыв большой ящик и пробежавшись взглядом по разнообразию инструментов, мастер выбрал самый короткий резец и, активировав его, склонился над ребенком.
Ну-с, приступим… - вырвавшийся из резца тонкий луч, коснулся кулона…
***
Посреди леса выросло большое дерево с нежной голубой корой…
Пух… Взорвавшись голубыми брызгами, дерево явило ребенка, спрятанного внутри, в очередной раз, перенеся малыша в безопасное место.
***
- Чей это ребенок?
- Мы нашли его в лесу…
- Вы подобрали его в лесу?! Вы понимаете, что несете?
- Мы понимаем, что совершили самоволие, но когда шаманка увидела его… то сразу же приказала взять его с собой… Не в наших силах было противиться ей… - пролепетали сразу несколько голосов.
- Привести ее ко мне… Жрица ответит за то, что подвергает деревню опасности.
***
- Я не обязана ничего вам объяснять, - спокойно и веско произнесла женщина, прошедшая в комнату.
От неё исходила спокойная уверенность и накатывающее волнами тепло. С головы и до ног, её тело обтягивала прозрачная переливающаяся ткань, оставляя оголенными лишь лицо и пальцы рук. Грудь и бедра были окутаны коралловыми лоскутами. Просто и изящно – истинная жрица, непонятно какими судьбами, заблудшая в такую глушь.
***
10.03.2019
Раздался звонок колокольчика. Пройдя быстрым шагом на зов, Алим увидел хозяина, давно уже ставшего для него большим, чем просто работодателем.
- Алим Алексеевич, проветрите спальню и вытряхните, пожалуйста, бельё на морозе. И да, добавьте к меню на завтрак чего-нибудь молочного, - сказал ещё даже не мужчина, а скорее молодой парень в свободной ночной рубашке и вышел из комнаты.
Алим открыл большое деревянное окно, из которого открывался панорамный вид на ночной сад и полное отсутствие других домов на несколько километров вокруг. Через час взойдет солнце и небо окраситься в яркие бордово-оранжевые тона, затемняя деревья, стоящие перед ним. Мужчина всегда задавал себе вопрос: неужели строители специально искали такое место для дома, с которого восход солнца был бы настолько прекрасен, или это просто случайность? Хотя он давно уже понял, что в этом доме не может быть ничего случайного - здесь всё было на своем месте и играло какую-то свою, порой не понятную для простого обывателя, роль.
У него - два часа до того как Севастьян Виссарионович спустится к завтраку. И к этому моменту всё должно быть готово, потому, как даже просто завтрак был неотъемлемой частью важного целого, можно даже сказать, ритуала этого странного человека.
Кашету Алима Алексеевича можно было назвать дворецким этого дома, но это было не совсем так. Он не просто управлял всем домашним хозяйством и исполнял все личные поручения хозяина дома, он понимал, что был допущен к какой-то тайне, так как кроме него в доме больше никого не было – вся работа по дому лежала на нём. И мужчина хотел раскрыть её, хотя и показывал дельное безразличие, напоминая порой всё исполняющего истукана без чувств и эмоций.
Вытряхнув бельё и повернув дубовую ручку окна, он перестелил постель, пригладив шёлковое лоскутное покрывало на массивной кровати с высокими спинками из эбеновой древесины и намертво прикреплёнными к полу ножками на полностью свободном, не заваленном вещами, полу. Надо заметить, что в глаза бросалась не, сколько роскошь постели, сколько отсутствие какой-либо искуственности или синтетики, созданной человеком. Всё в этом доме было естественно и на своём месте, а потому гармонично, что ощущалась почти физически. И в этом была ещё одна загадка места, в которое попал Алим.
Это вышло случайно и даже до рождения мальца, хотя сейчас у него язык бы не повернулся так его назвать. После смерти матери, в свои семнадцать с половиной, Севастьян быстро повзрослел, тем более что отец незадолго до этого ушёл из дома, оставив сына одного. А учитывая, что ему осталась вся корпорация матери, решил, что его помощь и вовсе не требуется.
Алим знал, что этот дом был построен по плану матери Севастьяна: и точка на карте, и размещение комнат, и выбор мебели - всё было чётко по её задумке. И в этом трудно сомневаться - его мать была сильной, волевой женщиной, что, в общем-то, по её белокурой головке и нарочитой хрупкости и не скажешь. При этом Элеонора была удивительно скрытной, что, правда не влияло на её явную аристократичность и умение держать себя в обществе. Севастьян пошёл в мать и тоже таил в себе тайну, которую мужчина собирался раскрыть.
***
Адамантова Севастьяна Виссарионовича можно было назвать «богатым отшельником», но это было не совсем так. Двадцатипятилетний наследник Российской энергетической корпорации не реже раза в месяц посещал приёмы и званые вечера, на которых он вынужден был присутствовать ввиду своего статуса. Правда была одна странность: каждый раз сменяя костюмы ручной работы, он, тем не менее, всегда заказывал себе обычное такси – хотя и люкс класса, но всё равно это вызывало недоумение. Потому как даже все гости, которые приезжали в этот дом, были на своих машинах – роскошных и безукоризненных. Почему хозяин не заводил себе личного водителя Алим Алексеевич не понимал. Тем более, что в гараже стояла его любимая и очень недешёвая машина. Свою желтую Ferrari он выгуливал только тогда, когда уезжал по каким-то своим «особым» делам, при чём всегда сам сидел за рулём. Куда он ездил, знал только сам Севастьян.
Ещё одной странностью было то, что дома никогда не было гостей женского пола. Ни одной. Чем было вызвано такое отношение к дочерям Евы, Алим не понимал, хотя и сам, в свои сорок семь, был не женат и даже не задумывался о женитьбе.
И что интересно, дальше гостевого зала хозяин дома никогда никого не пускал. И причина была, правда и весьма необычная: помимо комнат вполне понятного назначения, таких как спортивный зал, библиотека или даже зимний сад, в доме были места абсолютно неизвестного предназначения, о смысле которых, можно было только догадываться. К примеру, какую роль могло нести помещение, в котором висели одни зеркала – большие и старые, но благодаря Алиму всегда в идеальном состоянии. Создавалось впечатление, что не зеркала покупались для комнаты, чтобы, к примеру, устроить гимнастический зал, а комната - для зеркал, так как все они были разного размера и формы, на разном расстоянии друг от друга и, что интересно, непременно касались пола. И если хозяин проводил там время, то пропадал надолго… Хотя чем, спрашивается, можно заниматься в пустой комнате с одними лишь зеркалами? Может он брал с собой книгу и читал? Или вообще, любовался своим отражением? Хотя нарцизцизмом сын Элеоноры не страдал, как и она сама, а чаще и вообще забывал о том, как выглядит. И лишь напоминание о важности сохранения имиджа основной компании заставляли его следить за своим внешним видом.
27.12.2018
Комментариев нет:
Отправить комментарий